Фенрир проспал довольно долго. События и впечатления минувшего дня не давали ему покоя даже во сне – волку снился Тор, которому он отгрызает руку, словно Тюру; Один, проклинающий цверга, который обманул его в прочности Глейпнир, и он сам, свободно разгуливающий по Мидгарду.
Из сна его вывел голос отца, зовущий его и сестру. Лениво потянувшись, волк громко щелкнул зубами, и довольно ответил:
- А ты долго. К счастью, Тор ни разу не просыпался – хорошо ты его усыпил. Хельга у озера, Бранд и Ульв спят.
Нетерпеливо вильнув хвостом, Фенрир уставился на отца.
- Так какие новости?

Сонно потянувшись, Хельга открыла глаза. Солнечные лучи уже во всю освещали глубь пещеры – странно, что она проснулась так поздно. Освежив лицо холодной водой подземного озера, девушка направилась к выходу - ей показалось, что она слышит голос отца. Постепенно ускоряя шаг, ведьма наконец выбралась из темного тоннеля. Да, это был он. Заботливо улыбнувшись, Хельга поприветствовала отца.
- Прошла целая ночь, мы волновались. Слава Имиру, Тор спал, словно убитый. Если бы он очнулся, страшно представить, что здесь могло бы произойти.
В этот момент её взгляд упал на сломанные ножницы, на цепь, которую Локи растерянно держал в руках. Мгновенно помрачнев, девушка, словно завороженная, опустилась на пол.
К этому моменту проснулись братья. Быстро вникнув в суть ситуации – для этого им потребовалось лишь взглянуть на собравшихся, чтобы понять, что произошло – Ульв подошел ближе.
- Мы можем чем-то помочь?

Почти не осознавая, что делает, Локи опустился на колени, собирая разлетевшиеся во все стороны осколки. Мир сузился, отдалился, потерял свой смысл... Ничто не имело значения, только ножницы, сломавшиеся прямо в его руках, так и не выполнив свое предназначение. Все оказалось напрасным...
Неужели Ярослава подсунула ему подделку? Или это Один, зная, что он не успокоится, пока не добьется своего, подменил ножницы и потому с такой легкостью пустил его по ложному следу? Нет, невозможно. Руны, выгравированные на лезвиях, были настоящими. Изделие цвергов невозможно подделать. А ведь Эйтри его предупреждал, - внезано вспомнил Локи. Старый мастер-цверг намекал, что ножницы можно будет использовать только один раз... Локи тогда не понял намека и не придал особого значения словам цверга, а потом и вовсе выбросил их из головы. А ведь должен был, должен был догадаться. Он сам во всем виноват...
Один из его сыновей, Ульв подошел к нему и тихо спросил, могут ли они что-то сделать. Локи лишь отрицательно покачал головой. Что уж тут сделаешь... Даже Эйтри, наверное, не смог бы починить свое творение. Фенрир дернулся в сторону Тора, и Локи только тогда заметил, что по прежнему сжимает Глейпнир в левой руке. Холодные серебристые звенья мягко заструились между пальцами, цепь выскользнула из ладони, как живая прильнула к руке, попыталась обвить запястье. Удивленный, Локи стряхнул цепь с руки. Глейпнир змеей соскользнула на землю. Мгновение помедлив, Локи снова коснулся ее кончиками пальцев. И цепь снова, как живая потянулась к нему. Глейпнир явно чувствовала магию, а это значит...
Осененный внезапной идеей, Локи вскочил на ноги.
- Фенрир, стой! - воскликнул он, подбегая к сыну и становясь между волком и по прежнему спящим Тором. Заглянул в волчьи глаза.
- Ты мне доверяешь, сын?

- Нет, у нас нет на это времени. Один скоро будет здесь, - решительно заявил Локи. Хотя он и не говорил побратиму, где прячет Тора, Локи не сомневался, что Один сумеет выяснить это сам. Это было лишь вопросом времени, а времени у Владыки Асгарда было вполне достаточно.
- Я хочу попытаться сделать кое-что другое. Это проклятая цепь, - Локи осторожно поднял Глейпнир, пропустил между пальцами, - реагирует на магию, и, если я правильно понимаю принцип ее действия, то тебя удерживает на самом деле не цепь, а твоя собственная сила, которую она использует против тебя. Я хочу попытаться заблокировать ее... Ты только не пытайся помешать мне, ладно? Я не причиню тебе вреда.
- Хельга, - позвал он, обернувшись к дочери. - Мне понадобится твоя помощь. Ульв, Бранд, подстрахуйте нас. Если все получится, то Глейпнир потянется к ближайшему источнику магии, а мне совсем не хочется остаться здесь до конца своих дней.
Подождав пока Хельга подойдет к нему, Локи взял ее за руку, другой рукой, выпустив цепь, коснулся шеи волка.
- Просто смотри мне в глаза, - тихо сказал он Фенриру. - И ничего не бойся.
Волчьи глаза были совсем близко, поймать его взгляд было совсем несложно. Но воля Фенрира была не слабее его собственной... Чужая сила затягивала как водоворот... И только ладошка Хельги удерживала его как якорь.
Локи не видел, как воздух вокруг них троих замерцал от магии, облаком окутавший их троих, как на мгновенье в его собственном облике промелькнул призрачный волчий силуэт, как Фенрир вдруг начал уменьшаться, таять, и сквозь облик волка вдруг проступил человеческие черты... Он видел только глаза сына, слышал только стук его сердца, его дыхание, так близко...
А потом вдруг наступила тьма. Локи обессиленно упал на колени, с неожиданной легкостью увлекая за собой сына. Чудовищный волк исчез. Глейпнир с тихим звоном упала на камни. Несокрушимая волшебная цепь легко распалась, выпуская ставшего человеком Фенрира.

Фенрир послушно замолчал. То, о чем говорил Локи, волк пропустил мимо ушей – он плохо разбирался в магии, главным его оружием были клыки и рост, да и вникать во что-либо волку сейчас совсем не хотелось. Но не скажешь же это отцу. Внимательно глядя ему в глаза, волк просто старался сидеть смирно и не мешать, хотя это ему удавалось с большим трудом.
По ощущениям Фенрира, прошло всего несколько минут. Он и понять-то толком не успел, что произошло; в голове словно что-то взорвалось, тело пронзило режущей болью, и пленник, почувствовав, что вместо лап у него две нелепые человеческие ноги, упал на землю – к счастью, Ульв подоспел вовремя.
Переведя дух – на это ему потребовалось около пяти минут – Фенрир сделал первую безуспешную попытку встать – и снова, пошатнувшись, опустился на пол.
- Надо было превратить меня в обычного смертного волка – я же на ногах не стою!

- Центр тяжести…
Когда Локи подошел к нему, Фенрир немного помедлил, прежде чем подать руку отцу. Отведя взгляд в сторону, «волк» еле слышно заскрипел зубами. Ему казалось, что всё это для него унизительно – минуту назад он был грозой Асгарда, способным постоять за себя хищником, а теперь? Теперь он даже шагу самостоятельно ступить не может, отец учить его ходить, словно несмышленого ребенка. Быть запертым в теле человека было ему не по нраву. А может, все не так плохо? В конце концов, отец ведь старался. Улыбнувшись, Фенрир крепко схватил Локи за руку, и медленно поднялся на ноги. Сделал первый шаг. Ноги дрожали от непривычки и страха, но эта попытка оказалась куда лучше первой. Сделав еще один шаг и убедившись, что более твердо стоит на ногах, Фенрир разжал руку.
- Всё не так плохо. Но вот что меня беспокоит – Один. Ты сказал, он скоро будет здесь. Ему лучше не знать, что я уже на свободе, в облике человека – чем меньше он будет знать о том, что здесь произошло, тем легче будет укрыться от него.

Хватка у Фенрира оказалась железной, так что Локи испытал немалое облегчение, как в прямом, так и в переносном смысле, когда сын выпустил его плечо и сделал уже самостоятельно несколько шагов. Походка Фенрира была пока нетвердой, но Локи не сомневался, что еще дюжина-другая шагов и инстинкты возобладают над разумом. В первый раз перевоплощатья в новое обличье всегда нелегко... Достаточно вспомнить, сколько ему самому понадобилось времени, чтобы научиться летать.
Локи качнул головой, прогоняя воспоминания, потом повернулся к Хельге. Дети, несомненно, были правы, чем меньше Один будет знать о произошедшей, тем безопасней для всех них, но...
- Если Один купится на твой морок, то его злорадству не будет предела, - вздохнул Локи. - Но тут уж ничего не поделаешь, придется вырпеть и это. Давай, Хельга, создавай свою иллюзию, и вы все дуйте в Мидгард. Ни к чему вам лишний раз попадаться на глаза Одину, особенно тебе, Фенрир. Я же присоединюсь к вам позже. Скажу побратиму пару ласковых слов на прощание, чтоб особо не расслаблялся.
Локи ухмыльнулся, но назвать его улыбку доброй мог только слепой.

---Валаскьяльв

Дорога прошла быстро и спокойно – несмотря на пережитые впечатления, Слейпнир несся наравне с колесницей Соль. Временами Один оглядывался по сторонам, пытаясь отыскать в густой траве своих волков – но хвостатые стражи спрятались настолько хорошо, что порой асу казалось, что они просто-напросто забыли о его поручении, что изрядно волновало его.
Наконец впереди показалась пещера, в которую он некогда заточил волка. Остановив коня, Один приложил руку ко лбу – солнце пекло так, что невозможно было смотреть - и взглянул на небо: над ним, следуя неприступной тенью, кружили два ворона. Подозвав птиц легким свистом, Вотан приказал им лететь к Фенриру, предупредить Локи и его сына о том, что скоро он будет здесь. Смысл его поступка был очень прост – сейчас Одину совсем не хотелось встретиться с разъяренным  - а может, уже и освобожденным – волком. Будет гораздо лучше, если побратим будет предупрежден о его визите, и подготовит своего дикого сына к встрече.

- Брось, Фенрир, - Локи подошел к сыну, потрепал его по плечу. - Смертные не так уж плохи, они даже по своему... - тут он запнулся, подбирая нужное слово, - забавны. Вот увидишь. И среди них очень легко затеряться, а именно это сейчас и нужно сделать. Ни к чему нарываться на неприятности. Поверь мне, Мидгард гораздо лучше, чем это место.
Пока он говорил, Хельга вошла в пещеру, обошла ее, собирая что-то с земли. Локи с любопытсвом наблюдал за ее действиями, впрочем, не предлагая помощи - магия ведьм слишком отличалась от той, к которой он привык, и объединять силы при таком раскладе было бы не самой умной идеей. Последствия могли быть непредсказуемы. Да в этом и не было нужды, Хельга знала что делала.
Ей понадобилось несколько долгих, показавшихся Локи целой вечностью минут, чтобы создать иллюзию. Это деяние явно далось ей нелегко, но результат превзошел все ожидания. Волк казался почти материальным, и хотя он оставался недвижим, Локи потребовалось оглянуться и снова посмотреть на Фенрира, чтобы еще раз убедиться, что это морок, а не его сын.
- Браво, - вполголоса произнес Локи. - Отличная работа, Хельга. Он кажется почти живым... 
Крылатая тень скользнула по траве у входа в пещеру, следом за ней - вторая. Заметив краем глаза это движение, Локи вскинул голову, прищурился, вглядываясь в небеса.
- Это вороны Одина, - воскликнул он. - Уходите, у нас мало времени! Один скоро будет здесь.

Фенрир с интересом наблюдал за сестрой. Волк не был причастен к магии, а потому имел обыкновение сомневаться в ней – вот и сейчас ему казалось, что у Хельги ничего не получится: в голове волка попросту не укладывалось, как из ничего можно создать нечто? Но он ошибся. С удивление обнаружив перед собой своего двойника, Фенрир восхищенно присвистнул, про себя согласившись с мнением отца – его сестра постаралась на славу. Но настроение его мгновенно испортилось, стоило рядом с ними появиться воронам Одина. Не сумев сдержать себя, сын Локи подобрал с земли небольшой камень, и, прицелившись как следует, бросил в одну из птиц. Промахнулся – к своим новым рукам и ногам он еще не привык. Пожав плечами, Фенрир взял Хельгу за руку.
- Только подальше от людей.

Сидя на холодной, уже успевшей остыть, земле, Один хмуро смотрел на вечернее небо. Вороны улетели совсем недавно, но ему казалось, будто они нарочно тянут время. В конце концов, что там делать-то? Вздохнув, ас попытался успокоиться и подумать о сыне. И как он ухитряется попадать в такие переделки? То молот потеряет, то обидчика Сиф проворонит, то в плен попадет… Не сын, а беда.
Тягостные размышления были прерваны хлопаньем крыльев и довольным карканьем. Поднявшись, Один ловко вскочил на Слейпнира, и, позвав к себе воронов, помчался к пещере. Он не стал тратить время на лишние расспросы – всё равно ничего нового птицы ему не поведают.
Дорога до темницы Волка заняла около пятнадцати минут. Завидев впереди знакомые силуэты, ас заставил Слейпнира замедлить ход, и спокойно, точно происходившее ничуть не волновало его, приблизился к побратиму. Спешившись, Одноглазый остановился в стороне от спящего Фенрира, и, удивленно оглядев его, кивнул Локи.
- Что с ним?

Один с трудом сдержал улыбку. Нет, он не знал, что ножницы можно использовать лишь однажды, иначе не раздумывая помчался бы к сыну – кто знает, чем для него обернулась бы ярость Фенрира. Зато Одину было прекрасно известно о хитрости цвергов, о ловушках, которые расставлены в каждом их изделии – странно, что Локи ничего не заподозрил. Но, как бы там ни было, ножницы сломаны, волк на привязи – всё шло более чем прекрасно. Краем глаза оглядев окрестности – волки были чересчур тихи, словно их тут и не было – ас как ни в чем не бывало, ответил:
- Откуда мне было знать, что поделка цвергов настолько недолговечна? Если ты не смог этого предвидеть, то при чем здесь я? Можешь сходить к их создателю, пусть починит. Ладно, Локи. Свою часть уговора я выполняю до сих пор – я не собираюсь преследовать вас. Выполни и ты свое обещание. Верни мне сына.

Упрямец. И была необходимость в этих нотациях? Постепенно Один становился мрачнее тучи, хотя это и происходило вопреки его воле. Локи вел себя так, словно хотел пожурить провинившегося побратима за то, что тот вовремя не предупредил его. Но если бы его действительно волновало то, что случилось с ножницами, то вместо холодных упреков было бы куда логичней ожидать ненависть, угрозы, гнев. А здесь… Что-то было не так в этом странном спокойствии. Пытаясь отбросить пустые подозрения, Один тряхнул головой и последовал за Локи.
- Будь уверен, я не пожелаю здесь остаться ни на минуту, - язвительно произнес ас и потянулся к сыну. Но в этот миг произошло непредвиденное. Проснувшийся громовержец, словно медведь после спячки, с ревом набросился на врага. Один и остановить-то его не успел. Растерянно наблюдая за происходящим, Одноглазый решал, что делать: остановить сына и спасти своего врага, или дать Тору сделать то, о чем он сам порой мечтал. Не будет Локи – не будет проблем. А захочет жить – выберется сам.

Тор редко злился. Чувство, охватывавшее его во время битвы с великанами, нельзя было назвать злостью или гневом – скорее, это был азарт воина, сродни азарту берсерка, когда тот крушит всё на своем пути. Но врага, которого сейчас он держал в своих руках, Тор ненавидел. Ненавидел всей душой, презирал, и хотел уничтожить – раз и навсегда, чтобы не смог он больше вредить ни людям, ни асам. Уверенный в том, что сейчас-то точно всё получится, громовержец еще сильнее сжал руку на шее Локи и с ненавистью прошипел:
- Ты глуп, как и твой отец, раз зашел так далеко.
Но Тор не успел закончить начатое. Внезапная резкая боль пронзила его руку, заставив громко вскрикнуть и разжать пальцы. Локи удалось вырваться, но Тор не был бы искусным воином, не будь у него быстрой реакции: наступив сопернику на ногу и с силой придавив её, Тор бросил отцу:
- Дай мне меч, или убей его сам!